В двадцать седьмую неделю мы продолжали двигаться на северо-запад в сторону Вашингтона через Канзас, Колорадо и Айдахо.
Уже на выезде из Миссури прибываем в самый большой город штата — Канзас-сити.
Названный в честь одной из двух рек, на которых он расположен — Канзас и Миссури, город был основан за четыре года до появления соседнего штата Канзас. Чтобы не было путаницы, ему добавили уточнение «сити» («город») в название, а граница между штатами в конечном итоге пролегла практически по его середине.
Где-то на этих улицах Валт Дисней придумал своего Микки Мауса, молодой Эрнест Хэмингуэй начинал свою карьеру репортером в газете «Звезда Канзас-сити», а рекламщик Боб Бернштейн, наблюдая за тем, как его сын во время завтрака разглядывает коробку с хлопьями, изобрел «хэппи мил» для юных посетителей Макдональдса. Джазовые джем-сейшены тоже отсюда родом.
А еще Канзас-сити называют «Городом Фонтанов», потому что их тут больше двухсот, в нем больше бульваров, чем в Париже и больше шашлычных на душу населения, чем в любом другом городе США. Но мы всего этого не видим, потому что практически все улицы перекрыты на ремонт. Видимо, все работы одновременно начались в межсезонье и сейчас, уже на пороге зимы, до сих пор не закончены.
Центр города оглашается грохотом, ревом, гудками и пикалками.
Хорошо, не в этот раз.
Хотя бы проедем по окрестностям даунтауна. Хотя обычно мы так не делаем — окрестности все одинаковы.
Здесь все как всегда: кирпич, мостовая, старинные надписи на стенах, никого в рабочие дни.
Таунхаузы своеобразные, симпатичные. В последние два десятка лет все больше приличного народу желает жить недалеко или в самом центре.
Со стороны Канзас-сити смотрится хорошо. Скорее всего и внутри его будет неплохо, но мы об этом узнаем когда-нибудь в другой раз.
Обратили внимание на такую деталь: почти в каждом городе мы встречаем памятники, мемориалы и музеи, посвященные Первой мировой войне. При этом американцы провоевали в ней полтора года, было мобилизовано 4.5 миллиона человек, погибло 117 тысяч, 200 тысяч раненых, 4.5 тысячи пленных — но войну помнят, память выживших и погибших чтят. Школьники ходят на экскурсии в музеи, молодежь гуляет по мемориалам, книги, фильмы, статьи, фотографии, цветы, флаги, салюты, все дела.
Россия воевала с самого начала до конца, мобилизовал 15 миллионов потеряла 1.7 миллионов погибших, 3.7 миллионов раненных, 3.3 миллиона пленных, 1 миллион мирных жителей — и ни памятников, ни музеев, ни мемориалов, ни книг, ни фильмов. А то, в чем успели увековечить трагедию для потомков очевидцы — церкви, кладбища, памятники — большевики уничтожили. И как и не было войны. Поразительно.
Заезжаем в штат Канзас.
Крупнейший город — Вичита (вариант Википедии — «Уичито» — мы проигнорируем).
Вообще, с переводом названий штатов и городов на русский получается какая-то комедия. Читая все эти «Уичито», «Техас» и «Соединенные Штаты» складывается ощущение, что главным переводчиком с английского на русский каким-то загадочным образом стал крестьянский сын Ванюша, самый грамотный парень деревни Пережопьевка, освоивший буржуйский по самоучителю. Смотрим.
Что-то перевелось так, как произносится на английском: Idaho — Айдахо, Georgia — Джорджия. И, вдруг, Kentucky, вместо Кентакки, стало Кентукки, потому что «u» Ванюша прочитал не в слове, а в алфавите. Virginia должна была стать Вирджинией, раз есть Джорджия. Но Ванюше захотелось Виргинию, а спорить с ним в деревне было некому. Вот и «Уичито». Парень просто не мог определиться, каким образом произносить «w» в слове Wichita — как «в» или как «у»? Ватсон или Уотсон? Вашингтон или Уошингтон? Та же Виргиния или Уиргиния? Но тут уже догорела зорька, пора было к Нюрке на сеновал и Ванюша махнул рукой: нехай будет «уи». Так появился город Уичито. Почему «о» в конце, спросите вы? А потому, что Ванюша очень медленно, по одной букве, писал и к концу слова он ни о чем другом, кроме Нюрки, думать уже не мог, вот почему.
Впрочем, есть кое-что похуже «Уичито» и «Кентукки». Texas. Скорее всего, это был самый первый штат, который Ванюша перевел на русский язык, потому что он еще тогда совсем не умел читать английские слова. Иначе бы у него стало «Тексас». Но «экс» был тютелька в тютельку русская «х», с остальными буквами закавыки тоже не возникло, поэтому Ваня, высунув язык, старательно вывел: «Техас».
И уже позже, возмужавший и политически окрепший Ванюша то ли по указу Царя-батуюшки, то ли по заданию Партии перевел слово «united» применительно к американской стране, состоящей из пятидесяти маленьких штатов-стран. В обычной жизни это слово означает «вместе», «сообща», «заодно»: united we stand, divide we fall — «вместе мы выстоим, по отдельности мы падем», united front — «единый фронт», united actions — совместные действия, united family — дружная семья. Хорошее, позитивное слово, объединяющее людей.
Но может кому-то очень не хотелось, чтобы у страны, куда бегут люди со всего мира ради нормальной жизни, было позитивное название, или по еще каким причинам, только Ванюше сказали:
— Кровь из носу, но чтобы там и духу не было от дружбы и единства.
Ванюша почесал репу и спросил:
— А как же тогда быть с United Nation — организацией, «созданной для мира, безопасности и сотрудничества между государствами», для дружбы, короче — как ее называть? Слово-то такое же?
Три дня и три ночи думал Царь-батюшка (или Партия) и в конце-концов разрешили таки Ванюше использовать то русское слово, которое соответствует английскому «united». Так появилась ООН — Организация Объединенных Наций. Это когда нации по собственной инициативе и доброй воле объединились ради общей цели. Так же толмачи поступили и с United Arab Emirates — Объединенными Арабскими Эмиратами. Это когда эмираты объединились, чтобы быть одним государством.
И лишь стране в Северной Америке не повезло. Ее Ванюша нарек иначе — Соединенные Штаты. Кем-то соединенные, какой-то посторонней силой. Мол, сами они может и не хотели быть в одной компании, но их «соединили». И пусть никто не думает, что они добровольно объединились, чтобы быть одной страной. Даже если это было на самом деле и даже если в имени страны стоит конкретное «united».
— Соединенные, как «joint», — строго сказал Ванюша. — И баста!
И вот мы ходим по «Уичито» и думаем: «А где же центр?»
Чувствуем, что близко, вот и стоянки для тех, кто работает в даунтауне. Ужасные.
Вон и здания какие-то, где-то он тут, может за вон тем углом…
Уже и социалистический привет из прошлого получили, а центра все нет.
Девчонки устроили фотосессию на месте снесенного здания. Но центр где?
Не нашлось в Вичите центра. То есть, он, скорее всего, есть и местные, скорее всего, находят его без проблем. Это мы, избалованные подсказками в виде центральной улицы, магазинов-ресторанов, скопления людей, бульвара, площади или сквера, не смогли найти центр города. Обычные улицы, перекрестки, переулки — и вот мы уже за городом, взираем на полузаброшенную набережную.
Окей, едем дальше. Всегда при виде чего-то подобного испытываю непреодолимое желание зайти в дом и познакомится с хозяином. Когда-то так и сделаю.
На следующий день завтракаем в бывшей пожарной станции в небольшом городке Хатчинсон.
Немного стыдно, но признаюсь: мне нравятся подобные тематические заведения. Обычно там не бывает очень вкусно, но зато как интересно 🙂
Типичный плотный американский завтрак.
На первый взгляд неприметный городок, Хатчинсон, на самом деле, очень крут. Потому что в нем есть соляная шахта, одна из 15 в стране, куда могут попасть туристы. За 90 секунд спускаемся на глубину 200 метров в настоящей шахтерской клети в музей Стратака.
Я родился и вырос на Донбассе (Донецкий Угольный Бассейн), в городке, со всех сторон окруженном терриконами добытой из под земли породы. Мой двоюродный брат всю жизнь проработал в шахте, родители многих моих друзей были шахтерами всех мастей, папа моего одноклассника погиб в шахте, песня «и в забой отправился парень молодой» играла по нашему радио каждый день. Неудивительно, что я всегда мечтал спуститься на экскурсию в шахту, но тогда это было нереально. И вот такая возможность мне представилась, правда здесь вместо угля — соль.
Соль здесь начали добывать в 1923 году «камерным методом», то есть вырабатывали пустоты в шахматном порядке, оставляя огромные, 20х20 метров соляные столбы для поддержания породы на потолке. Сама добыча производилась и производится сейчас с помощью взрывчатки: по периметру сверлят дыры, в них закладывают динамит, взрыв, трактор грузит соль на вагонетки, те отвозят ее к лифту.
«Пожалуйста потрогайте, но не карабкайтесь».
На сегодняшний день это самый крутой туалет из всех, которые я посещал. Здесь только две стены из гипсокартона, остальные две, потолок и пол — соль.
Осматривать соляные копи можно на этом паровозике, который в течении 20 минут грохочет по освещенным коридорам и останавливается в интересных местах. Прикольно, но нам нужен хардкор.
Поэтому мы берем экскурсию «Поездка в темноте», которая выходит за пределы музея и углубляется в темные дали соленого подземелья.
Гид рассказывает интересные истории, вокруг на десятки километров пустота и тьма, температура около 20 градусов, влажность 48%, тишина оглушающая, живых организмов нет. Так было последние 90 лет и так теперь будет вечно.
У шахтеров был один закон: что спустилось в шахту — остается в шахте. Ящики из под динамита, испорченное оборудование, старые предметы одежды, консервные банки, сигаретные пачки, даже туалет — все осталось здесь. Тогда это был мусор, сегодня — музейные экспонаты. Все это интересно тем, что никто после тех рабочих, навсегда ушедших из этого забоя, не притрагивался к этим вещам. Теперь это — история.
Через два часа быстро пролетевшей экскурсии мы выбираемся обратно в музей, по пути остановившись посмотреть темноту, послушать тишину и подобрать себе на память кусочек соли.
Выработанные площади огромны — четыре квадратных километра пустоты высотой в 5 или выше метров. Это только на первый взгляд кажется, что немного, на самом деле это как сто шестьдесят Красных площадей. И что теперь делать с этим погребом? Правильно, хранить закрутку.
Компания UV&S (Подземный сейф и хранилище) использует шахту как самое защищенное (один охраняемый вход через лифт), безопасное (не страшны никакие природные катаклизмы) и стабильное (с точки зрения температуры и влажности) хранилище в стране. Высота в сравнении с аркой Сент-Луиса и площадь в сравнении с полем для американского футбола.
Ее клиентами являются самые разные корпорации, организации и компании со всех 50-ти штатов, а также других стран. В том числе и голливудская киноиндустрия, хранящая здесь оригинальные негативы фильмов и передач, декорации, костюмы, аппаратуру и т.д. Настоящие костюмы Бэтмана и агента Смита в музее.
Детворе интересно. Еще бы, мы сами тут превратились в детей.
Спасибо добрым людям из Хатчинсона, подарившим нам такую роскошную прогулку под землей.
Источник: travel.ru
